Блин! Я очень хочу избавиться от внезапно возникшего в доме Кайданова бешенства матки, преследующего с того самого момента, как Глеб чуть не уничтожил меня взглядом, но не могу сделать этого сейчас. Не с Максом. Он хороший парень и все такое, но я тут не просто так, я на задании, считай, на работе. А на работе трахаться со всеми подряд нельзя. А хорошим девочкам – в принципе нельзя. И... это точно не поможет мне в достижении цели, только усугубит и без того шаткое положение.
Мы смущенно отстраняемся в разные стороны, как школьники-недотроги, и вслед за неловким моментом, задавившим собой атмосферу непринужденной беседы, в комнате повисает нездоровая тишина.
– Я, наверное, помою посуду, – первым решает высказаться парень.
– Да, отлично! – отзываюсь я. – А я тогда в душ. Спасибо за компанию.
Перед сном Пуля приносит мой выигрыш, чем заставляет лицо соседа по комнате исказиться от удивления, и сообщает, что завтра я тоже свободна до самого вечера, пока не наступит момент «Х», которого Глеб ждёт с нетерпением.
Максим цепляется за слова Пули и предлагает мне до обеда прогуляться в лесу неподалёку от особняка. Я положительно реагирую на идею, ведь это лучше, чем протухать в душной комнате, не имея возможности сунуть нос в дела Кайданова.
Когда приходит время подтвердить свою преданность Глебу, я последний раз собираюсь с мыслями, убеждаю себя, что все делаю правильно, а происходящее не что иное, как мой долг. Я не могу выйти на связь со своими людьми за советом. Все, что у меня есть сейчас – собственная голова и решения, которые я принимаю самостоятельно исходя из окружающей обстановки. У меня просто нет другого выбора.
Я снова облачаюсь в чёрное. Нужно быть максимально незаметной, тенью. Майку тоже сменяю на темную, накидываю куртку. Волосы собираю в высокий хвост и заматываю его платком, обвязывая последний вокруг резинки. Концы слишком светлые, их тоже необходимо спрятать.
Я еду в город налегке, с небольшим рюкзачком, болтающимся у меня за спиной. Винтовку мне передаст Пуля в одном из безлюдных переулков недалеко от ночного заведения, в котором должен появиться объект покушения.
Железный конь совершенно точно скучал по мне, как и я. Но даже резвые покатушки по ночному городу сейчас не радуют. Тем не менее, я без сомнения перебрасываю одну ногу через мотоцикл и водружаю на голову шлем. Звук ревущего мотора успокаивает, как колыбельная щебечет в ушах райской птичьей трелью.
Я уверенно петляю по городским коридорам, но при этом еду медленнее, чем хотелось бы, так как не знаю дороги. Навигатор так и норовит подложить свинью в виде пропущенного поворота или съезда на несуществующую дорогу.
Когда, наконец, квест по поиску нужной мне точки на карте подходит к концу, я глушу мотор, припарковав своего красавца на приличном расстоянии от того здания, с крыши которого собираюсь стрелять.
– Дождись меня, – с любовью шепчу мотоциклу, а у самой ощущение, будто навсегда прощаюсь.
Быстрым шагом направляюсь к нужному переулку, где Пуля уже ждёт меня. Мужчина молча передаёт мне кейс с оружием и, не медля более, удаляется в ту сторону, откуда я пришла. Я же продолжаю движение дальше. Юркаю в один из подъездов старенькой пятиэтажки, на которую мне указали. Забираюсь на самый верх и с легкостью проникаю на крышу через маленькую обшарпанную дверь на последнем этаже.
Глава 14
МАРИНА
7 августа 2020 года (наши дни)
Сегодня достаточно прохладно и безветренно. Погодные условия определённо на руку. Духота бы мешала трезво мыслить, а сильный ветер мог изменить траекторию пули. Я спокойна. Поразительно спокойна. Нездорово спокойна.
Неотрывно слежу за входом в клуб в то время, пока достаю из кейса оружие и проверяю работоспособность винтовки. У здания, грохочущего ритмичными басами, скопилось много народу. Расфуфыренные мадам в коротких платьях, молодые люди, неприлично сжимающие их полуголые задницы. Среди такого количества людей я боюсь пропустить свою цель. Фотография фотографией, а в жизни он может выглядеть совсем иначе.
Сама я никогда не была в подобных заведениях. Из детского дома, само собой, попасть в такое место было не возможно, а после, когда выпустилась, у меня и вовсе не было времени на этакую ерунду. Если подумать, не было ничего, хоть мало-мальски напоминающего жизнь нормальной молодой девушки. И я вряд ли смогу нагнать упущенное время. Я не знаю какого это – быть обычной, что значит иметь дом, работу в офисе, ходить на пары в университете и тусоваться с друзьями. Я даже не знаю, выживу ли, выполняя задание на которое меня отправили.
Нахожусь на точке уже около получаса. Я готова. Максимально собрана. Не упускаю из вида светящееся здание напротив. Внезапный шум со стороны выхода на крышу заставляет меня отвлечься. Я выпрямляюсь на ногах и разворачиваюсь в сторону источника подозрительных звуков, слегка наклоняю оружие, но готова в случае чего, пустить его в ход.
Мои глаза округляются, когда в поле зрения появляется господин Кайданов собственной персоной. Он максимально расслаблен, в отличие от меня. Непринуждённо движется в моем направлении, засунув руки в карманы джинс. Темно-синих джинс со светлой прострочкой. Он безумно привлекателен сейчас. Мне кажется, что я даже слегка приоткрываю рот от того, как сильно мне нравится то, что вижу.
Белоснежная футболка с треугольным вырезом обтягивает мускулистый торс, но вся эта красота практически недоступна глазу из-за накинутой поверх светло-серой льняной рубашки с закатанными рукавами. И эти руки... Да я собственными слюнями готова захлебнуться от желания коснуться его рельефных ручищ, так некстати выглядывающих из-под рубашки, или почувствовать их властные прикосновения на своём теле.
На все эти мысли уходит буквально пара секунд, и я очень быстро вспоминаю зачем я здесь. Убить того парня, а не пожирать глазами Глеба, словно влюблённая нимфоманка.
Разворачиваюсь обратно к ночному клубу и принимаю прежнюю позу: усаживаюсь на одно колено, выставив вперёд другую ногу. Располагаю винтовку в предназначенном для стрельбы положении и устремляю взгляд в окуляр.
– Отличная погода, да, Марина?! – обращается ко мне мужчина, останавливаясь позади меня.
– Зачем пришёл? – отвечаю вопросом на вопрос. Вести светские беседы нет никакого желания.
– Думал задушить тебя сразу же, на этой крыше, если ты не сможешь исполнить мой приказ, – на полном серьезе говорит Глеб, все ещё возвышаясь надо мной сзади.
– Я не доставлю тебе такого удовольствия, – безотрывно наблюдая за клубом, выдаю собственную версию развития событий.
– Ты все равно проколешься, Марина. Не сейчас, так в другой раз. Я навёл справки: никто не видел тебя рядом с Колобком, а это наводит на определённые мысли, не находишь?!
– Пришёл отвлекать меня пустыми разговорами? Как бабка на лавочке собираешь сплетни, а потом веришь во все, что услышал, – я не подаю виду, что Кайданов, в общем-то, на правильном пути. Сейчас у меня другая цель – не промахнуться.
– А ты любишь риск, да, малышка? Возбуждает тебя опасность? Ты же знаешь – за подобные слова в мой адрес и жизни лишиться можно. Нравится это состояние? Когда висишь на волоске... – с каждым словом его голос становится все тише, но сам Глеб приближается ко мне, и я чувствую его приближение кожей, несмотря на наличие одежды, полностью скрывающей тело. – Тот самый пик, когда решается судьба... – Кай усаживается рядом со мной на корточки и едва заметно пробегает пальцами по шее.
Дыхание перехватывает. Да я попросту не дышу. Кажется, если сделаю вдох, моментально взорвусь от запредельных ощущений, которые только и ждут шанса вырваться наружу. Сознание туманится поволокой возбуждения, стянувшего нутро в тугой узел. Перед глазами все плывёт и смешивается. Я не могу разобрать лиц и людей. В окуляре мутно. Серое пятно, без единой яркой детали.
Его здоровенная ладонь уже полностью захватила шею, но Глеб не давит, лишь слегка касается. Едва ощутимо. Но это блеф. Я в его власти. Под контролем. Мнимое ощущение свободы. Возможности освободиться. Он даёт их мне. Даёт, чтобы потом забрать. Я сижу неподвижно. Слишком высок риск, ведь в моих руках оружие, винтовка, направленная в гущу людей. Необходимо собраться, вернуть контроль над эмоциями, над разумом, сосредоточиться на задании. Глеб делает все специально. Дезориентирует меня. Жаждет провала.